Театр зависти. Уильям Шекспир

Крупнейший современный литературный и культурный критик, антрополог и философ обращается к творчеству Шекспира и находит там подтверждения своей миметической теории. По мнению Жирара, люди стремятся к объектам не ради их собственной ценности, а в силу того, что они желанны кем-то еще - мы подражаем или копируем их желания. В таком миметическом желании автор видит одну из основ человеческого бытия.

Используя свой метод, Жирар выявляет ранее не замеченную внутреннюю согласованность проблемных пьес, таких как "Троил и Крессида", и поднимает статус "Сна в летнюю ночь" от хаотической комедии до шедевра. Книга изобилует новыми и неожиданными интерпретациями: Шекспир предстает "пророком современной рекламы", а угроза ядерной катастрофы прочитывается в свете "Гамлета". Пожалуй, самое интригующее в ней - краткая, но блестящая глава, трактующая в совершенно новой перспективе лекцию Стивена Дедала о Шекспире в "Улиссе" Джойса. По мнению Жирара, только Джойс, возможно величайший романист ХХ века, приблизился к пониманию величайшего драматурга Возрождения.

Рене Жирар утверждает, что его работа о Шекспире "неразрывно связана со всем, что я когда-либо написал". На протяжении более пятидесяти лет он писал о миметическом, или "заимствованном" желании и о конфликте, который оно порождает. У его прозрений есть удивительные параллели в шекспировских пьесах и поэмах, особенно в "Сне в летнюю ночь", "Юлии Цезаре" и "Зимней сказке". Поэтому "Театр зависти" - необходимая часть жираровского "канона".
Майкл Кирван, О.И., Институт Лойолы, Тринити-колледж, Дублин

Блестящее и глубокое исследование, неожиданное прочтение Шекспира. Жирар видит в великом драматурге конгениального мыслителя, почти современника, который смог проникнуть в самые основания человеческого социума и обнаружил там миметическое насилие.
Алексей Бодров, ректор ББИ

То, что многие прочтения Жирара "окончательны" - отличительная черта его гения. Я имею в виду, что если уж вы поняли его подход к отдельной пьесе, то уже не сможете пренебречь им. Скорее, его интерпретация становится проблемой сбивающего с толку здравого смысла, того, что мы знали всегда.
Джеймс Алисон, католический священник и богослов

"Зависть, как и миметическое желание, ставит нечто желаемое в зависимость от того, кто имеет с ним привилегированную связь. Зависть жаждет высшего бытия, которым не обладают этот кто-то или нечто по отдельности, а лишь их соединение. Зависть невольно свидетельствует об ущербности бытия. …

Миметический подход разрешает многие "проблемы" так называемых проблемных пьес. … Он открывает драматургическое единство и тематическую преемственность шекспировских пьес, позволяет понять, как менялись представления автора, и осмыслить историю его творчества в связи с его личной историей. Наконец, миметический подход открывает оригинального мыслителя, на века опередившего свое время, более современного, чем любой из наших так называемых ведущих мыслителей.

Шекспир обнаружил силу, которая периодически разрушает систему культурных различений и опять восстанавливает ее - это миметический кризис, который он называет кризисом Различия (Degree). Он видит его разрешение в коллективном насилии механизма козла отпущения (например Юлий Цезарь). Омега одного культурного цикла становится альфой другого. Именно единодушное преследование жертвы (victimage) преобразует разрушительную силу миметического соперничества в созидающую силу жертвенного мимесиса, периодически реконструируя изначальное насилие, чтобы предотвратить возвращение кризиса".
Рене Жирар